Глава 0. Вступление

Над Техасом сгущались сумерки. Наступала ночь с двадцатого на двадцать первое августа 2005 года. Эта вроде бы ничем не примечательная ночь должна была полностью и безвозвратно изменить мир, но об этом ещё не знал никто. Даже непосредственные виновники случившегося. Впрочем, кое-кто уже кое о чём догадывался…

Почти во всех окнах длинных и приземистых зданий секретного научно-исследовательского центра новых технологий при Министерстве Обороны США уже погас свет. Однако окна корпуса № 44а всё ещё ярко светились. В этом корпусе располагалась лаборатория физики частиц и полей высоких энергий, и сегодня в ней готовился исторический эксперимент.

В ярко освещённом лампами дневного света помещении лаборатории находилось три человека в белых лабораторных халатах.

– Ну что ж, приступим, пожалуй, – сказал профессор фон Брандербах, и положил руку на рубильник подачи тока в сверхпроводящую обмотку компактного, но мощного синхрофазотрона, занимавшего значительную часть помещения лаборатории. За глаза коллеги называли профессора «трах-бабах-и-вдребезги» – не столько за странную фамилию, сколько за обычный финал его экспериментов. Разумеется, он знал об этом, но не обижался: ну чего ещё можно было ожидать от этих тупых ассистентов, неспособных распознать настоящего гения по полёту его мысли и масштабам работы?

– А может, не сто́ит, давайте ещё раз всё проверим, – неуверенно предложил его новый ассистент доктор Грегори, – помните, что в тот раз получилось с вашим экспериментальным ионным дезинтегратором? Грегори работал с профессором недавно. Он заменил покойного доктора Джобса после одного небезызвестного случая с высокоэнергетической плазмой. В том случае был всего один позитивный момент – беднягу Джобса не пришлось даже кремировать – он благополучно испарился вместе с оборудованием на два миллиона долларов.

– Пустяки, – возразил профессор, – оборудование уже трижды перепроверено. А что касается дезинтегратора, то мне за него даже выдали премию, когда контрразведка догадалась сделать так, чтобы его чертежи «случайно» попали в руки русских, чтобы те попытались его по чертежам построить. Только в подставную техническую документацию, опять же «случайно», была внесена ошибка – все размеры, напряжения и давления были увеличены в десять раз. Помнишь шумиху в прессе по поводу случая на Семипалатинском ядерном полигоне? Так вот, это оно и было.

– Но, профессор, – возразил Грегори, – Вы ведь не поставили меня в известность о принципе действия вашего нового агрегата. Если что-то пойдёт не так, я ведь даже не буду знать куда бежать и как спасаться.

– Оставьте ваши глупые надежды, – вмешался в разговор третий человек, – если, как Вы выразились, «что-то пойдёт не так», будет уже поздно куда-либо бежать или спасаться любым другим способом, Вы, видно, плохо знаете нашего дорогого профессора.

Говорившего звали Пупкинсон, и он был вечным оппонентом фон Брандербаха, хотя сам редко занимался практическими прикладными исследованиями, так как был физиком-теоретиком (весьма перспективным, как он считал). Под лабораторным халатом Пупкинсона просматривался бронежилет, на глазах были защитные очки, на груди болталась кислородная маска, а в руках он держал огнетушитель и его раструб был направлен на экспериментальную установку. Пупкинсон лично наблюдал десять экспериментов фон Брандербаха и до сих пор остался жив, а это о многом говорило. Но в этом случае даже он не испытывал оптимизма.

– Ну что ж, – сказал профессор, убирая руку с рубильника (при этом двое других вздохнули с облегчением), – раз Вы, доктор Грегори, не в курсе текущих дел (хотя для моего ассистента это непростительно), придётся сделать краткий экскурс в основные концепции моих исследований и данного эксперимента в частности. Как Вы знаете, последние два года я работаю в лабораториях Министерства Обороны и занимаюсь исследованиями в области частиц высоких энергий. Сегодняшний эксперимент во многом уникален, он должен подтвердить мою теорию о четырёхмерности мира. Если он удастся, нам станут доступны путешествия во времени. Я думаю, вам не нужно объяснять, какие это даст преимущества нашей стране. Достаточно привести такой пример: представьте, что нам удалось переправить эскадрилью F-16 в 1905 год. С таким козырем мы можем полностью стереть с лица земли русскую революцию (а если понадобиться, то и вообще Россию) и, таким образом, навсегда избавиться от этих проклятых коммунистов и их потомков по всему миру!

При этих словах глаза профессора загорелись нездоровым блеском, напоминающим взгляд маньяка, однако, заметив, недоумённые взгляды остальных, он спохватился:

– Ах да, я, кажется, слегка уклонился от темы… В общем я считаю, что время является таким же измерением, как и три пространственные координаты, Таким образом, любой вектор в нашем пространстве четырёхмерен, и для путешествий во времени нам нужно только научиться перемещаться по этой четвёртой координате. И для этого я и провожу сегодняшний эксперимент. Суть его такова: наш новый сдвоённый ускоритель заряжённых частиц направляет навстречу друг другу два пучка ионов. Ионы обладают значительно большей массой, чем используемые обычно электроны, а значит их кинетическая энергия намного больше, что очень важно. Если бы это было возможно я разогнал бы что-нибудь ещё более тяжёлое, например, вот этот лабораторный стол…

Грегори представил себе тяжеленный лабораторный стол, летящий по кругу со скоростью близкой к скорости света навстречу другому такому же, и ему стало плохо.

– Так как ионы будут удерживаться мощным электромагнитным полем, – продолжал профессор, – то после столкновения они не смогут отклониться в сторону или полететь обратно. Однако, по закону сохранения энергии, их полная энергия должна сохраниться, поэтому они будут вынуждены сохранить скорость движения, изменив только её направление, и полетят вдоль четвёртой координатной оси – в прошлое или в будущее!!!

– Послушайте меня, профессор, – перебил его Пупкинсон, – и если моя мысль не убедит Вас, я обещаю, что больше не буду Вам сегодня мешать. Итак, вот суть моих опасений: Неделю назад я присутствовал на лекции профессора Даунхаммера, посвящённой теории большого взрыва, описывающей возникновение нашей Вселенной. Так вот, условия вашего опыта кажутся мне подозрительно похожими на те, которые сопутствовали большому взрыву. Не кажется ли Вам, дорогой профессор, что если эти ваши ионы столкнутся на столь высокой скорости, то их ядра вступят во взаимодействие, сольются с выделением чудовищной энергии, которой будет достаточно, чтобы та же реакция произошла с экспериментальной установкой. Затем в процесс окажется втянуто здание нашей лаборатории, планета Земля, солнечная система, наша галактика и, наконец, вся Вселенная. Наш мир погибнет, породив новый. Однако в этом новом мире уже не будет ни Вас, ни меня, ни недотёпы Грегори. Ну как, я Вас убедил?

– Не говорите ерунды, – отмахнулся фон Брандербах.

– Ну что ж, в таком случае сейчас я выйду из лаборатории, сяду в свой автомобиль, доберусь до ближайшего международного аэропорта, возьму билет на самолёт, летящий в Кейптаун, арендую там одноместный батискаф, опущусь в нём в глубоководную океанскую впадину и, думаю, это добавит мне пару секунд жизни, когда ваша экспериментальная установка заработает.

– Ну и скатертью дорожка, – обиделся профессор, – Вы жалкий паникёр и всегда таким были. В прошлый раз своим антинаучным бредом Вы даже вынудили начальника лаборатории запретить мне испытания позитронной бомбы, вот почему сегодняшний эксперимент я провожу ночью втайне от всех. Эй, Грегори, а ты куда собрался?

– Я… я… я не знаю, может мне поехать с доктором Пупкинсоном пока не поздно… в смысле, я ценю Ваши гениальные идеи, и всё такое, но… я пока ещё жить хочу…

– Вы слизняк, Грегори, вернитесь немедленно на место, а то я поговорю кое с кем, и завтра Вас переведут в подземную лабораторию по изучению нестабильных трансурановых элементов. Вот так-то лучше. А теперь приступим!

Не дожидаясь дальнейших возражений, профессор рванул рычаг главного рубильника на себя. Он был так раздосадован позорным бегством своих подчинённых и их сомнениями в его гениальности, что не заметил, как рукавом халата зацепил ручку регулятора мощности генератора, повернув её вправо до отказа. Генератор взвыл, стрелки приборов упёрлись в красные деления в правом конце шкал, на высоковольтных изоляторах заплясало голубое пламя газового разряда. Движимый инстинктом самосохранения, Грегори мгновенно заполз под стол и растянулся на полу, держась за толстые железные ножки, привинченные к полу. Однако, этого как раз делать не стоило, так как железный лабораторный стол попал в зону действия ускоряющего поля синхрофазотрона. Крепления сопротивлялись секунды три, после чего стол, осуществив мечту профессора, полетел по кругу над сверхпроводящей обмоткой электромагнита, быстро набирая скорость и высоту. На очередном витке он покинул зону действия поля и увлекая за собой дико визжащего Грегори, вылетел через пуленепробиваемое окно из лаборатории, перелетел по параболе через всю территорию базы и грохнулся за периметром, снеся одну из сторожевых вышек. Визг резко оборвался. На базе завыла сирена, один за другим включались и начинали шарить по земле прожектора, в их свете хаотично носились толпы вооружённых до зубов солдат из роты боевого охранения, поднятых по тревоге. Кто-то открыл огонь из автомата, однако эта «передвижная огневая точка» была немедленно подавлена одновременным прямым попаданием четырёх гранатомётных снарядов с ближайших сторожевых вышек. Среди всего этого хаоса по центральной дорожке базы мчалась спортивная машина доктора Пупкинсона. Приближаясь к воротам КПП, она с рёвом набрала скорость, намериваясь их протаранить. К сожалению Пупкинсон не знал, что на всех базах Министерства Обороны США ворота выдерживали даже таран тяжёлого танка, запущенного по баллистической траектории с территории вероятного противника…

А в это время в лаборатории не на шутку испуганный профессор фон Брандербах, который всё ещё сжимал в руках рукоятку рубильника, наблюдал странные вещи: всюду вокруг него очертания предметов колебались как будто всё, что он видел, было отражением на поверхности воды, в которую кто-то бросал камни. Периодически на этой поверхности появлялись дыры, из которых струился разноцветный свет. Что бы это ни было, подумал профессор, это не похоже на путешествие во времени. Он хотел подумать о чём-то ещё, но тут взорвался генератор.

Глава 1. Весёленькое утро

Адвокат Джек Уилсон в ужасном настроении вошёл в свою квартиру. Субботнее утро было безвозвратно испорчено. С утра он как всегда вышел из дома, чтобы проверить свежую корреспонденцию и обнаружил на стекле своей машине квитанцию о штрафе за неправильную парковку. Но самое противное было не это, а то, что машину он оставил вчера в многоэтажном охраняемом паркинге недалеко от дома, а сегодня обнаружил, что тот исчез. Конечно, это было весьма обидно, так как теперь придётся оставлять машину на другой стоянке, а до неё четыре квартала. Но ещё обиднее было то, что машину он оставлял на первом этаже, чтобы было удобнее выезжать, а поскольку паркинг исчез, машина оказалась первой снизу в стопке других машин с более высоких этажей. А сверху лежал здоровенный «Шевроле Тахо», превративший все нижние машины буквально в лепёшки. А эти идиоты копы ещё и припаяли им всем штрафы за неправильную парковку, так как шоссе теперь почему-то проходило прямо через то место, где была автостоянка.

Громко и увесисто хлопнув дверью, Джек вошёл в квартиру, сосчитал до десяти, чтобы успокоиться и начал крушить мебель.

В этот момент дверцы стенного шкафа разлетелись в щепки и оттуда выскочили два верзилы в сверкающих сталью скафандрах и объёмистых шлемах. В руках они держали автоматы с множеством стволов, рукояток, переключателей, прицелов, под- и надствольников и тому подобных приспособлений. Увидев Джека, они направили на него свои стволы и тот скорее от удивления, чем от страха застыл с поднятым над головой стулом ручной работы из красного дерева, так и не сокрушив им витрину посудного шкафа. Один из странных солдат повернулся к отверстию шкафа и прокричал туда: «Эй, 51-й, поторапливайся! Я не собираюсь снова спасать твой зад из-под самого носа центаврийской императорской гвардии!!!» В ответ из шкафа выскочил третий владелец скафандра. В руках он держал оружие, которое вряд ли кто-нибудь осмелился бы назвать автоматом. Скорее это было похоже на противотанковую пушку образца 1942 года, только с оптическим прицелом и патронной лентой, уходившей в рюкзак солдата. Дождавшись третьего, солдаты выскочили на кухню, где из подствольника разнесли в клочья кота, который имел неосторожность при виде их выгнуться дугой и зашипеть от страха. После чего все трое выбили входную дверь и скрылись за углом дома. Джек Уилсон ещё секунд пять простоял с поднятым над головой стулом, затем осторожно поставил его на пол и на цыпочках приблизился к шкафу. Он успел заметить быстро затягивающееся прямоугольное отверстие, в котором были видны странные синие деревья, пологая равнина, заросшая шелковистой синей травой, и не по-земному чёткие звёзды. Заинтригованный, он шагнул в отверстие, и оно сомкнулось за его спиной.

Фрэнк Лузер проснулся и по привычке со злостью двинул кулаком по будильнику. Будить его в субботу утром, когда рано вставать ни к чему, – это неслыханная наглость! Однако, окончательно проснувшись, он понял, что звонит не будильник. Кто-то звонил во входную дверь. «Как же я ненавижу непрошеных гостей», – подумал Фрэнк. Матерясь, он вставил ноги в тёплые шлёпанцы, изображавшие кроликов (один чёрный, другой белый), надел халат и спустился вниз. Открыв входную дверь, он обнаружил за ней широкоплечего субъекта с квадратной челюстью, одетого в чёрную куртку.

– Вы мисс Сара Коннор? – спросил утренний гость.

– Ты что, придурок, обкурился? – удивился Фрэнк.

– Вы мисс Сара Коннор? – повторил странный субъект, несколько громче и тщательнее выговаривая каждое слово, однако, нисколько не изменившись в лице.

– Да! А ещё я Папа Римский, Мадонна, президент Соединённых Штатов Америки и…

Договорить он не успел, так как раздался выстрел из дробовика. Последней мыслью Фрэнка было «Почему же мне всегда так не везёт?»

В это же время звено истребителей ВВС США взлетело с палубы авианосца «Джордж Вашингтон» для выполнения особой миссии в районе Персидского залива. У командира звена был приказ уничтожить подозрительное сооружение на территории Ирака, по всей видимости, являющееся укреплённым бункером, которое непостижимым образом «проморгали» военные спутники при полномасштабной съёмке района, и которое было только вчера обнаружено с борта высотного самолёта-разведчика.

Спустя полчаса полёта, когда до расчётной точки захода на объект оставалось всего пять минут, местность неожиданно приобрела необычный для окрестностей Багдада вид. Больше не было пустыни с горящими тут и там нефтяными скважинами. Вместо этого попадались возделанные поля, леса, разделённые просеками, асфальтированные дороги, промышленные предприятия и даже довольно крупные города. Командир звена даже засомневался в точности их выхода на цель. Однако система спутниковой навигации по непонятной причине вырубилась ещё прошлой ночью, а бортовой компьютер, показания которого основывались на направлении и скорости их полёта, показывал, что всё ОК.

– Скорпион-1 – Скорпион-4, – вышел на связь с остальными командир, истребитель которого шёл на 500 метров впереди, – десятисекундная готовность, мы приближаемся к объекту.

Прошло ещё десять секунд и пять истребителей с рёвом рванулись вниз. Под крыльями каждого хищно поблёскивали боеголовки ракет “Hellfire” и упитанные тушки планирующих бомб. Разорвав в клочья тонкий слой перистых облаков «Фантомы» снизились над целью, синхронно (сразу видно, настоящие профессионалы!) сбросили свой смертоносный груз и, покачав на прощание крыльями обалдевшим от такого подарка наблюдателям с земли, мгновенно ушли в облака, пока какой-нибудь умник не нащупал курок своего «Стингера».

– Командир, Вы ничего необычного не заметили? – вышел на связь пилот истребителя с позывным «Скорпион-4».

– Вроде нет, а что? – отозвался командир.

– Да нет, ничего. Просто то здание, которое мы взорвали. Ведь это был Капитолий.

Глава 2. «Разбор полётов»

В зале для совещаний ядерного бомбоубежища «Скала надежды», расположенном глубоко под поверхностью земли в районе Нью-Мехико, собралось немало народу. Примерно половина из собравшихся носила военную форму, их звания (если не считать охраны) начинались с генерала, остальные были в строгих деловых костюмах, однако многие из них выглядели слегка растрёпанными. Эти люди составляли специальную правительственную комиссию по расследованию странных происшествий этого утра. Все рассаживались за длинным столом для совещаний. По резким и неуклюжим движениям штатских было заметно, что они нервничают. Один седоволосый человек в сером костюме даже пролил графин с водой себе на брюки. Военные тоже нервничали, но у них это было заметно, в основном, по особенно каменному выражению лица. Особенно нервные отличались расстёгнутой кобурой с личным «Дезерт Иглом», «Кольтом» или «Береттой», а один генерал даже был в полевой камуфляжной форме, с многочисленными кармашками, набитыми гранатами. За спиной у него болтался гранатомёт, а в руках он сжимал CAR-15 – спецназовскую штурмовую винтовку с подствольником и оптическим прицелом. Этот тип, как следовало из нашивки на его рукаве, был командиром отряда спецназа Дельта.

Наконец все расселись вокруг стола, герметичные стальные двери, ведущие в зал закрылись и председатель собрания – толстый и лысый афроамериканец – поднялся со своего места во главе стола и пододвинул к себе микрофон. Он пару раз кашлянул для привлечения внимания, подавился слюной и громко закашлялся в микрофон. Звук его кашля, усиленный в пятьдесят раз исторгся из динамиков, встроенных в шарообразную выпуклость под потолком зала, был заново пойман микрофоном, снова усилен и так далее. В результате случилось явление, которое спецы в области акустики называют генерацией, и глухо изолированный от окружающего мира зал заполнился душераздирающим визгом неимоверной громкости. Все, зажимая уши, повалились на пол. На всём столе одновременно разлетелись в пыль попавшие в резонанс графины с водой, у командира отряда Дельта от пояса отвалилась граната, подвешенная за кольцо (кольцо естественно осталось на поясе) и покатилась по полу, ещё усиливая панику. К счастью через пять секунд перегорел усилитель, поэтому пострадавших оказалось всего три человека: двое с инфарктом и подавившийся председатель. Стальная дверь снова открылась, в комнату вбежал медперсонал и всех троих тут же увезли на каталках.

Наконец, все привели себя в порядок, боевого генерала, увешанного снаряжением, охрана вывела под конвоем из зала (он подозревался в попытке совершения террористического акта), и место во главе стола занял новый председательствующий – тощий седоволосый человек с писклявым голосом, который был важной персоной в Агентстве Национальной Безопасности. Из-за должности, делавшей сам факт существования этого человека совершенно секретным, мы не знаем его имени, поэтому здесь и далее он зовётся просто «председатель».

– Итак, господа, – прокричал он в зал, так как усилитель, микрофон и динамики были выведены из строя предыдущим председателем, – мы собрались сегодня здесь, чтобы отвести неизвестную угрозу нависшую над нашей страной, а может и над всем миром. Для начала мы должны определить, откуда исходит опасность, а потом уже будем решать, как с ней бороться и возможно ли это в принципе. Пусть сейчас каждый докладчик вкратце изложит свои наблюдения или выводы. У каждого пять минут, и кричите громче, микрофоны не работают, спасибо бедняге Смиту.

Первым поднялся представитель от армии, генерал Хоган. Чтобы его речь была более убедительной, он взял проверенное временем средство, которое он применял ещё когда был армейским сержантом, чтобы его речь лучше доходила до зелёных новобранцев – мегафон.

– Итак, – заявил генерал, – я не могу поделиться с вами выводами, так как делать выводы не входит в мою компетенцию, ведь я боевой офицер, но могу сообщить кое-какие факты, которые могут пролить свет на происходящее. Факт номер один: у нас больше нет спутников. Ни военных, ни навигационных – никаких. Вероятно, это происки русских. Факт номер два: сегодня в районе Персидского залива мы потеряли целое звено истребителей. Возможно, это дело рук иракских террористов. Факт номер три: в 10.00 радары раннего обнаружения неожиданно засекли звено неизвестных самолётов, приближавшихся к Вашингтону в боевом строю. Пока мы успели принять меры, они сравняли с землёй Белый Дом. Президента, к счастью, успели эвакуировать. Не представляю, как мы могли их проморгать, однако немало народу теперь предстанет перед трибуналом. Конечно же, все самолёты были сбиты почти сразу после атаки. Но самое интересное, что у них были наши опознавательные приборы «свой-чужой». Теперь весь парк авиации срочно переоборудуется новыми приборами с другим кодом. Из-за заминок с заменой кода мы уже сбили несколько своих самолётов, в том числе борт номер один, к счастью президента на борту не было. Вероятно, всё это происки международных террористов. Факт номер четыре …

– Простите, Ваше время истекло, – пробился сквозь рёв мегафона писк председателя. – Вы и так уже задали порядочно работы нашему аналитическому отделу. Следующий по плану совещания – представитель от ЦРУ, агент Шпиксон.

В этот момент один из штатских, сидевших вокруг стола, поднял руку, пытаясь привлечь внимание председателя.

– Вы хотите что-то добавить к докладу генерала Хогана? – спросил председатель.

– Я знаю, во всём этом виноваты инопланетяне! – заявил человек. – Я их сегодня видел, их аппарат приземлился в пригороде Нью-Йорка. Нам удалось одного поймать незаметно для остальных и сейчас моя напарница делает ему вскрытие у нас в штаб-квартире, в медицинской лаборатории. Скоро все убедятся, что инопланетяне существуют!

– Представьтесь, пожалуйста, – попросил председатель.

– Агент Фокс Малдер, ФБР, отдел расследования паранормальных и параненормальных происшествий.

– Спасибо за информацию. Охрана, выведите, пожалуйста, этого чокнутого из зала и препроводите его куда следует.

Двое охранников под конвоем вывели погрустневшего Малдера из зала, и стальная дверь снова закрылась. Со своего места поднялся докладчик от ЦРУ. Идентификационная карточка у него на груди отличалась от аналогичных карточек других участников совещания тем, что на фотографии лицо агента было заменено блоком из крупных разноцветных квадратиков. Но даже будь там нормальная фотография, её всё равно не удалось бы сличить с оригиналом, так как даже на совещании он не снимал солнцезащитных очков. При этом, чтобы читать в таких очках разложенные перед ним бумаги, агент Шпиксон пользовался карманным фонариком.

– У меня для вас всего одна новость, – заявил агент, – но она хорошая. У русских такие же проблемы, что и у нас, а может и более серьёзные. В доказательство приведу несколько примеров. Аэрофотосъёмка с самолёта-шпиона засекла одну из атомных подлодок русских. Она села на мель и сейчас лежит на боку. Причём находится она в сибирской тайге, за сотни миль от ближайшего выхода к океану. Будет забавно наблюдать, как они будут решать эту проблему. Как сообщил один из наших резидентов, Смоленск осаждён татаро-монголами. Для снятия осады с города в этот район выдвигается 3-й танковый корпус и 350-й полк ВДВ. Кроме того…

Агент не успел закончить фразу. Прямо над столом в воздухе открылся портал и оттуда выбрался человек в чёрной каске и с лазерным мечом в руках. Охрана среагировала мгновенно – на пришельца обрушился град пуль, но тот несколько раз взмахнул мечом, непостижимым образом отразив все пули, и в один прыжок исчез в портале, который мгновенно закрылся.

– Это же был Дарт Вейдер из «Звёздных войн», – удивился один из собравшихся, выбравшись из-под стола.

– Ещё один клиент психиатра, – обрадовался председатель, поднимаясь с пола. – Увести! – И он указал на этого человека.

Охрана тут же вывела его из комнаты, и совещание продолжилось. Однако, агент ЦРУ, только что делавший доклад, куда-то запропастился. Пока его искали, закончились пять минут, отведённые на его выступление. А нашёлся он на своём месте.

Председатель объявил следующего докладчика. Им оказался начальник аналитического отдела ФБР Стив Торнтон. Услышав своё имя, Стив, торжествующе улыбаясь, взгромоздил на стол перед собой кипу папок с бумагами, извлечённую из безразмерного портфеля со штампом «совершенно секретно», но, заметив, что председатель протестующее машет руками и стучит ногтем по циферблату своих часов, погрустнел и убрал их обратно.

– Итак, – начал Торнтон, – ко всему сказанному ранее, наш отдел может добавить статистику по нескольким десяткам странных преступлений, происшедших по всей стране за последние несколько часов. По этим случаям ФБР уже ведёт расследования, однако, пока безрезультатно. Чтобы вы представляли себе, насколько эти случаи необычны, приведу несколько примеров. Сегодня утром 55 возмущённых жителей Нью-Йорка подали в восемнадцатый полицейский участок коллективный иск против фирмы, владеющей несколькими автостоянками в городе. По их словам, фирма допустила порчу их автомобилей, сданных ей на хранение в многоэтажный паркинг на пересечении восемнадцатой и сорок седьмой улиц. В это же время глава этой фирмы подал заявление в тот же полицейский участок. В нём утверждается, что у него украли эту многоэтажную стоянку. Произошло это знаменательное событие этой ночью. Сторож ничего не видел, так как всю ночь спал в своей сторожке. Самое замечательное в этой истории то, что стоянка действительно пропала, хотя все машины остались на месте, если не считать вертикальной координаты. Ещё один интересный случай произошёл в престижном квартале в центре. В больницу скорой помощи был доставлен некто Фрэнк Лузер с огнестрельным ранением. В сознание он пока не пришёл, и допросить его мы ещё не смогли, однако картину происшествия в общих чертах установить уже удалось. По словам соседей, живущих напротив, он разговаривал с неизвестным мужчиной, который неожиданно достал дробовик, выстрелил в Фрэнка и ушёл. Из квартиры ничего не украдено. У входа найден листок, вырванный из телефонного справочника. Однако справочник неправильный и по адресу проживания Фрэнка там значится некто Сара Коннор, которая там никогда не жила. Полиция только разводит руками: свидетелей и улик навалом, а вот мотивов – нет. Наш отдел полдня анализировал эти случай, и ещё несколько десятков всевозможных происшествий, сообщения о них продолжают поступать. Из всего этого мы смогли сделать только три вывода:

1) Все события начались после двух часов ночи, одновременно по всей стране.

2) Всё это здорово напоминает дурдом.

3) Если так пойдёт дальше, страна погрузится в хаос.

У меня всё.

Словно подтверждая последнюю фразу докладчика, в зале погас свет. Паника длилась ровно две секунды – пока не включилось красное аварийное освещение. Потом те, кого затоптали в спешке, поднялись с пола, отряхиваясь, и все стали снова рассаживаться по своим местам. Не поднялся только председатель – по нему пробежался здоровенный сержант охраны. В зале снова появились медики с каталкой, и уезжающей на ней председатель объявил перерыв.

Глава 3. По ту сторону шкафа

Джек Уилсон с недоумением проследил, как портал, через который он только что прошёл, растворился в воздухе, скрыв от него его комнату и внутренности стенного шкафа. Он осмотрелся вокруг и обнаружил, что стои́т посреди довольно унылой котловины, дно которой усеяно серыми валунами и поросло мелкой и жёсткой растительностью тёмно-бурого цвета. Над ним было тёмно-фиолетовое небо, по которому неспешно ползли почти чёрные облака. Всё ещё не представляя себе, чем ему грозит подобная смена обстановки, он со злостью пнул ближайший камень размером с кулак и долго прыгал на одной ноге. Камень оказался монолитным со скалой, на которой он стоял. Неожиданно Джек услышал у себя за спиной звериный рык, и резко обернулся. К нему подкрадывался человек, закутанный в пятнистую шкуру какого-то животного и вооружённый длинной дубиной, из которой вместо шипов торчали болты. Неожиданно над землёй сгустился и повис низкий вибрирующий гул. Недочеловек (а может перенеандерталец) испуганно взвизгнул и бросился наутёк. Джек громко икнул и хотел уже последовать его примеру, но тут на него сверху упала сеть, снабжённая по периметру вакуумными присосками. Затем из облаков медленно опустилось отливающее металлом днище какого-то летательного аппарата, из которого ударил тусклый зелёный луч, который с третьей попытки поднял адвоката вместе с сетью внутрь (два раза он случайно вываливался из луча на полпути и падал вниз, так как яростно барахтался в сети). Затем аппарат огласил окрестности торжествующим рёвом, и снова исчез в облаках. Притаившийся в кустах австралопитек со злостью погрозил ему вслед своей дубиной.

Когда Джек очнулся после очередного падения, он оказался внутри слабо освещённого пыльного помещения с металлическими стенами, покрытыми потёками ржавчины. В углу искрил какой-то кабель. Стены и пол слабо и беззвучно вибрировали. Было холодно, от дыхания шёл пар. Джек понял, что на этот раз он действительно зол, однако стула под рукой не оказалось, и он принялся трясти прутья решётки, закрывавшей ему выход.

В этот момент в комнату вошли два человека в серой униформе.

– Сегодня охота была особенно удачной, – заметил один из них, жуя бутерброд с чем-то зелёным и склизким на вид.

– Ага, – кивнул второй, – тридцать шесть аборигенов за два часа. Мы явно получим премиальные. – Он достал из кармана переговорное устройство и произнёс в него: «Пилот, курс на стыковку с «Империоном», и смотри без перегрузок, мы с Питом только что поели».

– Эй, вы, – закричал адвокат, тряся решётку, – отпустите меня немедленно, а то я подам на вас в суд.

– Круто, – обрадовался тот, которого собеседник назвал Питом, – дрессированный абориген, даже языку обучен. Мы явно получим премиальные.

– Нет, – сказал второй, обращаясь к адвокату, – в суд ты не подашь, так как отныне ты не человек, а рекрут Галактической Гвардии Его Величества Императора Альянса Свободных Миров, сокращённо ГГЕВИАСМ. Чёрт, язык сломать можно!

В этот момент всех троих придавило к полу перегрузкой. Последнее, что услышал Джек перед тем, как потерял сознание, – это хрип Пита: «Я убью этого пилота».

Спустя полгода сотни небольших десантных кораблей вошли в атмосферу планеты Астрал-4, на которой окопались отряды центаврийцев. Полчаса назад небо над планетой покинул последний атомный бомбардировщик Альянса, и сейчас её поверхность ещё слегка дымилась.

В одной из шлюпок сидел рядовой № 51 121-го взвода 5-й роты 12-го полка 22-й дивизии 3-го флота ГГЕВИАСМ, которого когда-то звали Джек Уилсон, а сейчас просто «пятьдесят первый».

Взвыла сирена, в отсеке закрутились красные мигалки, на табло высветилось «2 минуты до высадки». 51-й привычным движением захлопнул стекло шлема, проверил герметичность по показаниям датчиков и прочитал молитву, наполовину состоящую из матерных ругательств.

В отсек ввалился сержант. Пробираясь между рядами десантников, он заметил, что стекло шлема у 51-го грязное, выругался, дыхнул на него, протёр рукавом скафандра и лишь затем захлопнул забрало собственного шлема. 51-й отметил, что датчики зафиксировали резкое повышение содержания паров этилового спирта в атмосфере отсека и понял, что сержант сегодня получит очередную звезду героя, возможно посмертно.

Сирены взвыли повторно, на солдат навалилась перегрузка, которая тут же была скомпенсирована экзоскелетами скафандров. Последовал резкий толчок, перегрузка исчезла, и десантный люк во всю стену отсека беззвучно открылся. 51-й вскочил и вместе с остальными бойцами своего подразделения бросился в туманную ночь, освещаемую вспышками осветительных ракет. Назойливо захрустел счётчик Гейгера – последствия ядерной бомбардировки давали себя знать.

51-й следовал за своим ведущим тройки, изредка делая залпы из плазменной пушки – наугад под углом в 45 градусов к горизонту. Один раз он явно сбил чей-то «Шаттл» – может центаврийский, а может и свой, тот ярко вспыхнул, рухнул на песок и превратился в маленькое термоядерное солнце. Он включил фиолетовый светофильтр, пытаясь определить принадлежность аппарата, но в этот момент его окликнул командир, и он поспешил на крик.

К своему удивлению, пройдя через что-то вроде портала нуль-телепортации, висящего прямо в воздухе и работающего даже без генератора нуль-поля, он оказался в чьей-то комнате. Посреди комнаты застыл человек со стулом в руках. Индикатор опасности на внутренней поверхности шлема показывал, что человек не причинит ему вреда. Да и действительно, вряд ли стул мог пробить защитное поле класса D4 и титановольфрамовую броню. 51-й последовал за командиром в соседнюю комнату. Неожиданно одновременно запищали датчики биологической активности и движения в задней полусфере. Реакция десантников была мгновенной – все трое резко обернулись и выпустили ракеты с тепловым наведением из подствольников. Цель была поражена ещё до того, как они успели её разглядеть, но когда имеешь дело с инопланетной фауной, как говорил сержант, медлить нельзя – или ты её съешь, или она тебя. Сам сержант однажды слопал зет-террианского полярного носорога, так что знает об этом не понаслышке. Выбив дверь, маленький отряд Гвардии Альянса покинул странное жилище.

Глава 4. Кое-что проясняется

После перерыва председатель предоставил слово представителю научного сообщества – профессору Даунхаммеру, который наконец-то смог прояснить ситуацию.

– Ну что ж, – сказал профессор, – я думаю, у меня найдётся гипотеза, которая всё объясняет. На днях я разговаривал с доктором Пупкинсоном из физического отдела научно-исследовательского центра новых технологий при Министерстве Обороны США, и он рассказал мне о теории устройства Вселенной, созданной его твердолобым оппонентом – профессором фон Брандербахом. Я не буду посвящать вас в подробности этой теории, скажу лишь, что профессор фон Брандербах ошибся в ключевом положении своей теории – предпосылке о четырёхмерности Вселенной. Видите ли, во Вселенной существует всего три «особых» числа, определяющих всю её структуру. Это ноль, единица и бесконечность. С чего бы нашему пространству быть именно четырёхмерным, а не трёх или пяти? Очевидно, что размерность нашего пространства должна быть равна одному из вышеназванных особых чисел, так как объяснить предпочтение любого другого числа было бы невозможно. Поскольку наличие трёх измерений известно каждому школьнику, пространство не может быть ноль- или одномерным. Значит, пространство, точнее пространство-время, или, ещё более точно пространство-время-и-бог-знает-что-ещё является бесконечномерным.

«Какой бред!» – подумал председатель, а вслух он сказал:

– Всё это, конечно, очень интересно, но какое отношение это имеет к нашей проблеме?

– Самое непосредственное. Весь этот бедлам мы имеем в результате идиотского эксперимента нашего глубокоуважаемого учёного-экстремала – профессора фон Брандербаха. Он превысил критическую энергию пучка частиц, и тот повредил зыбкие перегородки, отделяющие измерения друг от друга. В результате наш мир начал перемешиваться и сливаться с мирами из соседних, если так можно выразиться, измерений. Эти миры могут быть как две капли воды похожи на наш, а могут быть совсем другими. Это может быть и наш мир в прошлом или будущем, так как время – это всего лишь одна из координат. Это могут быть даже миры, описанные в нашей литературе или кинематографе, так как именно из параллельных миров подсознание человека черпает свою фантазию. Чтобы проще было себе это представить, приведу наглядную аналогию. Представьте себе, что наш мир – это мыльный пузырь. А вся Вселенная – мыльная пена, один из пузырей которой – наш мир, а остальные – различные параллельные. Если проткнуть стенки двух пузырей в той точке, где они соприкасаются, пузыри сольются в один. Примерно то же самое произойдёт и с мирами, при повреждении межпространственных перегородок.

– Немедленно свяжитесь с лабораторией, где работал фон Брандербах, – потребовал председатель, – выясните, были ли у них ЧП минувшей ночью. Это позволит опровергнуть или подтвердить гипотезу профессора Даунхаммера. И запросите досье на этого Брандербаха, будь он трижды неладен, мы должны знать, были ли ЧП при его предыдущих экспериментах.

– Не нужно звонить в лаборатории, – напомнил о своём присутствии фэбээровец Стив Торнтон, – у меня есть эта информация. Там действительно было ЧП этой ночью – взрыв. Четверо погибших. Первый – солдат охраны. Застрелен сослуживцами при попытке сделать предупредительный выстрел в воздух. Видимо, его приняли за террориста, проникшего на территорию базы, так как он в спешке надел на голову кубок за первое место по рукопашному бою вместо своей каски. Второй – Грегори – ассистент профессора фон Брандербаха. Его прибило лабораторным столом. Что странно – это произошло в полукилометре от лаборатории, в которой этот стол (инвентаризационный номер 90244) должен был стоять. Третий, уже упомянутый доктор Пупкинсон, пытался на своей машине протаранить ворота базы. Его решено хоронить, не вынимая из машины, так как этот металлический блин пришлось бы очень долго разбирать послойно. Машину даже не придётся пускать под пресс – она и так отлично сплющилась. Последний – сам профессор фон Брандербах. Был в лаборатории во время взрыва генератора, официально считается пропавшим без вести, так как нам удалось найти только один из его коренных зубов и пряжку от ремня. Зубом был неопасно ранен охранник на вышке, пряжка же пробила бензобак вертолёта военной полиции, который совершил вынужденную посадку в пустыне в трёх километрах от базы. Досье на фон Брандербаха у меня. Судя по его содержимому, профессор был террористом международного масштаба, во всяком случае, ни один из его экспериментов не обходился без эксцессов. На этот же раз он переплюнул сам себя.

– Ну что ж, похоже, Вы правы, профессор, – сказал председатель, – и каков же ваш прогноз развития ситуации?

– Слияние миров будет продолжаться, – ответил Даунхаммер, – дальше может стать только хуже.

– Но что же нам делать? Ведь исправить ситуацию, похоже, уже невозможно.

– У меня есть решение проблемы, – ответил профессор. – Пессимистам я советую застрелиться. Остальным предлагаю вспомнить о том, что время – одно из измерений. Мы можем отправиться в прошлое и исправить ошибку фон Брандербаха, попутно спася несколько жизней. Я уверен, что в своей машине времени я смогу избежать ошибок, допущенных им.

– О'кей, – подытожил председатель, – похоже, это наш единственный шанс. Мы должны попробовать. Профессор, Вы получите всё необходимое для Ваших исследований. Объявляю заседание закрытым. – И он сломал свой деревянный молоток об дощечку на своём столе.

Глава 5. Назад в будущее, или Ну его в зад, это прошлое

В секретной спецлаборатории НАСА царило оживление. Сегодня днём приехали военные и взяли тут всё под свой контроль, включая пивной бар в ближайшем посёлке. Все лаборатории отданы были в распоряжение какого-то сумасшедшего профессора, который утверждал, что может повернуть время вспять. Люди нервничали, так как сегодня с самого утра творилась всякая чертовщина. С утра повара чуть не загрызла саблезубая крыса, выскочившая из холодильника. Потом на запасной полосе приземлился корабль братьев по разуму, оказавшихся совершенно безмозглыми. В обед куда-то пропал автомобиль начальника отдела, припаркованный на стоянке. Теперь вместо него там стоял огромный танк без гусениц, видимо на воздушной подушке, но она, похоже, была выключена. Танк медленно вращал башней с тремя орудиями, видимо оглядываясь, и этим сильно нервировал охрану стоянки…

Всё это прочитал профессор Даунхаммер, перед тем как расписаться в журнале происшествий, принимая лабораторию под своё начало. Про себя он отметил, что слово «сумасшедший» в свой адрес он ещё припомнит начальнику лаборатории, когда весь этот тарарам прекратится.

При помощи данных ему ассистентов профессор сумел за полтора часа собрать экспериментальную установку и написать управляющую программу. И как раз когда он провозгласил «Первый в мире субмолекулярный хронотрон готов!» в лаборатории отрубился свет. К счастью лаборатория имела автономный электрогенератор мощностью 2 киловатта на 850 хомячках в колесе, который тут же был запущен помещением кошки в клетке слева от колеса.

К профессору подошёл лейтенант спецназа и сообщил, что его люди готовы к выполнению поставленной задачи, однако ему непонятно, каким образом удастся переместить их во времени.

– Это элементарно, Доули, – заявил профессор, – Ваши люди будут разобраны на атомы, которые будут пропущены в виде высокоэнергетического пучка сквозь межпространственную перегородку точно в пространство со временем, отстающим от нашего на стуки, чтобы у них было время на подготовку к выполнению спецоперации. В этом пространстве они окажутся вновь собраны. Затем, выполнив задачу, они доживут до настоящего момента и даже смогут понаблюдать, как их двойники отправляются в прошлое. Единственная сложность, которую я вижу, заключается в том, что мы не сможем предупредить начальника базы из вчера о том, что это наш спецотряд, так как он живёт в прошлом и, естественно, понятия не имеет о наших проблемах. Поэтому Вашим людям придётся незаметно проникнуть на территорию базы и в здание правительственной лаборатории, помешать фон Брандербаху выполнить его эксперимент и тихо уйти, опять же незаметно для охраны. В противном случае, охрана будет стрелять на поражение, так как она не предупреждена. Ваши же люди стрелять не должны, это Вам боевая не операция на территории противника. Ладно, пора начинать, пока ещё чего-нибудь не случилось, слияние миров ведь продолжается…

В этот момент рация, висевшая на груди у лейтенанта, издала сигнал вызова.

– Что там у вас? – спросил лейтенант в рацию.

– Сэр, у нас проблема, – ответил голос, пробивающийся через грохот стрельбы из автоматов, – кажется, началось нашествие крестоносцев. Мы пока держим периметр, но если так пойдёт дальше, патронов у нас хватит ненадолго.

В этот момент здание содрогнулось от мощного взрыва, произошедшего где-то неподалёку, и наступила тишина.

– Охрана, – запросил лейтенант, – ответьте. Что там у вас происходит? Вы живы?

– Да, все живы и здоровы. Это всё тот танк. Он заметил лавину рыцарей, развернул башню, да так пальнул из всех трёх орудий сразу, что сравнял соседний холм с землёй. Оставшиеся в живых рыцари развернулись и ускакали. А танк включил воздушную подушку и улетел за ними, кажется, он их преследует.

Раздался ещё один взрыв. На этот раз уже где-то вдалеке. Профессор направился к экспериментальной установке.

– Видите, что творится, – заявил он, – нельзя терять ни минуты. Давайте быстрее своих людей сюда!

– Первое отделение, – приказал лейтенант, – ко мне! Встаньте вон там, в круге, очерченном красной линией в центре установки.

Солдаты заняли указанное положение, и профессор принялся колдовать над пультом. На пульте загорелось несколько лампочек, что-то слабо загудело. Профессор подошёл к терминалу компьютерной системы и со словами «Начинаю процесс хронотелепортации…» запустил программу, управляющую системой. С потолка опустилась рамка временно́го контура. Воздух под ней как бы сгустился и стал мутным и вибрирующим. Рамка стала медленно опускаться. Когда она достигла голов солдат, они стали медленно распадаться на всё более мелкие частицы, начиная с головы. Частицы эти поднимались по спирали и исчезали где-то в центре рамки временно́го контура. Неожиданно рамка остановилась, терминал пискнул, и на нём высветилось сообщение «Программа «Хронотелепортация» выполнила недопустимую операцию и будет закрыта».

Профессор выругался. Все посмотрели на экспериментальную установку. В ней, в центре круга очерченного красной линией стояли семь пар ног в солдатских ботинках и камуфляжных брюках. Одна пара с резким стуком упала на пол. Все находившиеся в комнате вздрогнули.

– Упс! – сказал профессор. – Осечка вышла, видимо всё дело в управляющей программе. У меня не было времени, чтобы её как следует отладить, но процесс перемещения во времени до последнего момента шёл нормально, значит, половину отряда удалось переправить в расчётную точку в прошлом. К сожалению, верхняя половина отряда небоеспособна без нижней. Уберите кто-нибудь конечности из установки, они смущают хомячков, вот-вот свет опять вырубится. А я пока займусь доработкой программы.

– Эй, профессор, – возмутился лейтенант Доули, – а как же мои люди?

– Вы забываете, что такое время, и какие возможности нам даёт управление им. Когда я налажу установку, Вы со вторым отрядом отправитесь в прошлое, выполните свою задачу, а затем дождётесь, пока я соберусь отправлять в прошлое первый отряд и предупредите меня, чтобы я тщательно проверил программу перед запуском установки. Тогда все Ваши люди останутся целы.

– Всё равно, что-то тут не так! Если мы выполним свою задачу, всё станет на свои места, значит Вам не придётся посылать нас в прошлое, значит фон Брандербах без помех проведёт свой эксперимент, тогда начнётся тарарам, и Вы решите отправить нас в прошлое. Мы выполним свою задачу, мир придёт в порядок, нас не пошлют в прошлое, профессор фон Брандербах запустит свою установку, всё станет вверх тормашками, наш отряд будет послан в прошлое для решения проблемы и…

– Не пудрите мне мозги! Я лучше Вас знаю, что к чему, Ваша задача отправится во вчера и выполнить операцию. Ну вот, я исправил ошибку в программе. Берите своих людей и отправляйтесь в прошлое. И лучше не говорите им, что стало с первым отрядом. Не сто́ит зря нервировать людей перед операцией.

Лейтенант приказал второму отряду пройти в лабораторию и занять места в установке хронотелепортации, а затем встал рядом с ними.

– Командир, с Вами всё в порядке? – обратился к лейтенанту входивший в отряд медик. – Вы выглядите очень бледным.

– Со мной всё в порядке, Вам показалось, – ответил лейтенант, а про себя подумал: «Только бы на этот раз всё прошло нормально…»

Установка снова заработала, отряд с тихим шелестом распавшись на атомы исчез в центре рамки временно́го контура, чтобы собраться на этом же самом месте 24 часа назад.

– Ура! – закричал профессор Даунхаммер. – Первая в мире хронотелепортация завершена успешно!

И он бросился обниматься с ассистентами, кинувшимися от него врассыпную.

Глава 6. Близкие контакты третьего рода

Фрэнк Лузер пришёл в себя. Он долго не мог понять, где находится, так как было совершенно темно. Затем он открыл глаза и обрадовался свету. Фрэнк лежал в больничной палате. У его изголовья стояла стойка с аппаратурой. Какой-то прибор тихо и ритмично пикал. Шипел кислород, выходящий из баллона через редуктор. Мерно поднимались и опускались пластиковые гармошки, приводимые в движение поршнями и нагнетавшие живительную смесь газов в его кислородную маску.

– Чёрт! – подумал Фрэнк, вспомнив, что с ним произошло. – Какой хам, стреляет без предупреждения. Да он хуже моего бывшего босса. Тот хоть предупредил, что если я за два дня не придумаю способа вернуть пять миллионов долларов, доставшиеся колумбийцам, он меня пристрелит. А, понятно. Это был человек босса. Только бы они не нашли меня в этой больнице!

Фрэнк собирался впервые в жизни помолиться, но в этот момент входная дверь реанимационной палаты слетела с петель и в проёме показались уже знакомые нам трое солдат в скафандрах.

– Чисто! – заявил один из них. – Опасной биологической активности не обнаружено. Здесь явно нет центаврийцев. Мы можем здесь отсидеться до подхода подкрепления.

– Командир! – крикнул второй, сидя в дверях и держа под прицелом вход в туалет, куда сейчас только что юркнул человек, собиравшийся было выйти оттуда, но заметивший направленный на него ствол. – У меня заканчивается кислород!

– Поищи здесь, 51-й. Тут полно техники, вон та штука похожа на компрессор. Наверняка она запасает кислород.

51-й подошёл к изголовью кровати Фрэнка. Тот хотел закричать и позвать медсестру, полицию и маму, но смог только тихо захрипеть. Солдат осмотрел установку, обнаружил кислородный баллон, отсоединил у себя на спине пустой и заменил его полным из аппарата искусственной вентиляции лёгких. Пустой баллон он присоединил к медицинской установке, видимо полагая, что это заправочная станция. Затем он вернулся к своим и вся троица вломилась в соседнее, кардиологическое отделение, где сразу возрос процент смертности от инфарктов.

Фрэнк начал задыхаться. Перед тем как потерять сознание он успел, как обычно, подумать: «Почему же мне всегда так не везёт? Если выживу, надо будет попробовать сменить фамилию».

Голубой бронеавтомобиль инкассаторов только успел отъехать от чёрного хода одного из крупных супермаркетов Лос-Анджелеса с недельной выручкой в сейфовом отделении, когда его водителю пришлось срочно остановить машину посреди одного из перекрёстков, нарушив все мыслимые правила дорожного движения. Причиной остановки был тот факт, что кто-то вдруг начал громко ломиться в дверь сейфового отделения фургона изнутри, издавая при этом странное рычание. Схватив дробовики, инкассаторы рывком открыли дверь сейфа и направили оружие в открывшийся проход. Однако от вида того, что они там обнаружили, руки сами разжались, и оружие с металлическим звяканьем попадало на пол. Водитель оказался самым впечатлительным: он вообще упал в обморок, однако рук не разжал и ствол его помпового дробовика торчал вертикально вверх.

Внутри сейфового отделения оказались пять монстров двухметрового роста, имевших туловище с шестью ногами, свиные рыла, покрытые жёсткой тёмно-бурой шерстью, и сжимавших в мощных когтистых конечностях многоствольные пушки весьма внушающего уважение калибра.

Самый толстый из них, видимо командир, проревел что-то, очевидно обращаясь к остолбеневшим от ужаса людям. Заметив, что его не поняли, он повторил свою команду громче и с выразительной мимикой, при которой в его пасти сверкнули клыки с коронками из синеватого металла. Тут один из пришельцев, стоявший позади командира, робко потянул его за толстый хвост, оканчивающийся тяжёлой кисточкой и, когда тот обернулся, чтобы отвесить ему затрещину, указал на небольшую коробочку, болтавшуюся у него на груди. Командир ударил себя ладонью по лбу и нажал единственную кнопочку, имевшуюся на коробочке, после чего ещё раз повторил свою фразу. Из коробочки послышался его же собственный голос, только говоривший на английском языке. Она проревела:

– Всем оставаться на местах, здесь работает специальный карательный отряд Центаврийской Императорской Гвардии.

Командир удовлетворённо хмыкнул, заметив, что смысл его слов дошёл до слушателей, которых посреди улицы собралась уже изрядная толпа, и продолжил:

– Хватательные конечности сложить на брюшке, щупальца убрать за спину, хелицеры зачехлить. Кто первым попытается разложить псевдокрылья или выпустить когти, получит заряд плазмы.

К его удивлению эту команду выполнили только его подчинённые, люди же продолжали стоять, глупо хлопая глазами. Свирепо взглянув на свой отряд, принявший самый мирный вид, командир снова обратился к толпе:

– Мы разыскиваем трёх солдат Г-Г-Е-В-И-А-С-М, сбивших эвакуационный челнок нашего Императора над планетой Астрал-4. В результате погибло одно из воплощений императора, находившееся на борту. Мы знаем, что эти солдаты скрываются в вашем пространственно-временном континууме. Нашим аналитикам (чёрт бы побрал этих сверхынтеллектуальных зануд!) удалось засечь их энергетический след. И вы нам поможете их найти, хотите вы того или нет!

– Старший Инквизитор, – обратился к командиру один из подчинённых, оторвавшись от созерцания экрана какого-то прибора, похожего на дозиметр, который он держал в руке и водил им из стороны в сторону, – мне удалось засечь мощный выброс энергии в этом же пространственно-временном континууме и совсем недалеко как по времени, так и по пространству. Эта отсталая цивилизация не могла построить источник энергии такой чудовищной мощности, значит, там поработали те, кого мы преследуем.

– Где это? – осведомился Старший Инквизитор, которому на самом деле полагалось называться старшим инквизитором, но которого никто из подчинённых не осмеливался так называть.

– На этой же планете. Два галактических наноцикла в прошлое и один стандартный марш-бросок в направлении 224-18-148, – ответил солдат, глядя на светящиеся на экране «дозиметра» символы, похожие на танцующих парами дождевых червей.

– Так чего же мы ждём? Быстро туда, пока они снова куда-нибудь не телепортировались!!! – Проревел командир карательного отряда и схватился за регуляторное устройство на широком поясе, после чего растворился в воздухе, оглашая окрестности ужасными ругательствами.

Остальные монстры последовали его примеру, в течение нескольких секунд покинув сейф инкассаторского грузовика.

Обалдевшие инкассаторы постепенно приходили в себя и приводили в чувство водителя. Один из них стал закрывать сейф. Вдруг он удивлённо уставился внутрь него.

– Ну кто там ещё, Джон? – подозрительно поинтересовался у него пришедший в себя водитель. – На тебе же лица нет!

– Вот блин, – отозвался Джон, – пока мы тут базарили с братьями по разуму, наш фургон обчистили до последнего доллара!

Глава 7. Как исправить вчера?

Заходящее солнце освещало сторожевые вышки, расставленные по углам территории закрытого научно-исследовательского центра, и отражалось в окнах низких и длинных бетонных коробок лабораторных корпусов. Слабый ветер едва колыхал траву на склоне холма, прилегающего к внешней стене, окружающей периметр комплекса. Всё выглядело настолько мирно, что не верилось, что в одном из лабораторных зданий за этой стеной готовился фатальный для всей Вселенной эксперимент. Но этим приготовлениям нужно было положить конец, во что бы то ни стало!

Неожиданно, ветер, колыхавший траву на склоне холма, усилился и превратился в локальный вихрь. В этом вихре возник поток микрочастиц, он был настолько плотный, что был виден невооружённым глазом. А из центра его в землю били разноцветные молнии. С лёгким свистом поток ещё более сгустился, принимая форму человеческих тел. И вот уже громко матерясь, в вихре закружился в полуметре над склоном отряд спецназа во главе с лейтенантом, отпускавшим самые крепкие словечки, по поводу профессора Даунхаммера, переправившего их сюда столь некомфортным образом. Спустя ещё пару секунд отряд приземлился на склон, протормозив около полуметра теми частями тел, которые оказались ближе всего к земле. После посадки командир убедился, что на пятой точке его униформы не появилось отверстий, не предусмотренных её конструкцией, и обеспокоено посмотрел на часы. До начала эксперимента профессора фон Брандербаха оставалось около двух часов. Но сейчас было важнее увести людей с места появления, так как через десять минут сюда должна была прибыть верхняя половина отряда номер один. Совершенно ни к чему снижать боевой дух солдат подобным зрелищем. Лейтенант Доули отдал команду и маленький отряд начал бесшумно красться в высокой траве в направлении вершины холма, откуда было бы удобно наблюдать за воротами базы и территорией непосредственно за ними. Отряд успел занять запланированную позицию и приступить к наблюдениям, когда произошло нечто странное.

Где-то в районе главных ворот базы в воздухе послышалось негромкое «ш-ш-п-ф-ф-бамс!», сопровождаемое диким рёвом, и толстый монстр, закованный в сверкающие доспехи и увешанный оружием, с увесистым металлическим грохотом сверзился на землю с полутораметровой высоты, на которой появился. Он не долго оставался в одиночестве и вскоре ему составили компанию ещё пять почти столь же здоровых существ, рухнувших на него сверху со звуком несинхронного удара десятком половником по пустым кастрюлям. Существо, прибывшее первым, раскидало последователей во все стороны и поднялось на шесть мощных нижних конечностей. Порычав для порядка на отряхивающихся сородичей, оно включило висевшую на груди коробочку и обратилось к удивлённым часовым у главных ворот, разбуженным металлическим грохотом.

– Я – Старший Инквизитор специального карательного отряда Центаврийской Императорской Гвардии. Я имею основания полагать, что на территории вот этого загона, окружённого стеной, – существо указало на внешнюю стену научного центра, – скрываются трое солдат Альянса, которых мы разыскиваем. Мы войдём на эту территорию независимо от вашего желания, но если вы хотите остаться цельными кусками протоплазмы, а не быть рассеянными в стратосфере в виде облака ионизированного газа, то в ваших интересах сотрудничать с нами. Так что открывайте ворота.

Начальник караула обдумывал это заявление минуты две. Потом, нахмурившись, заявил: «Без пропуска – не положено!» – и вернулся к созерцанию носков своих ботинок, потеряв к пришельцам всякий интерес.

Старший Инквизитор даже растерялся от столь неожиданного ответа. Однако быстро пришёл в себя и приказал открыть огонь по воротам. Монстры взяли наизготовку толстые автоматы с расширяющимися на конце стволами, которые до этого висели у них на панцирях, и стали стрелять по воротам. Автоматы выпускали ярко светящиеся синим свечением полупрозрачные шары диаметром с хороший арбуз, которые неспешно достигали ворот и лопались, сотрясая окрестности громким звуком, но не причиняя воротам никакого видимого вреда. Звук был такой, как будто кто-то громко выпускал газы. Заметив такое безобразие, часовые с вышек, расположенных слева и справа от ворот, открыли ответный огонь. Однако и их огонь не причинил вреда нападающим, так как при попаданиях вокруг тех вспыхивала прозрачная стена защитного поля. В ответ центаврийцы перенесли огонь на сторожевые вышки, и те запылали неестественным синим пламенем, не отбрасывающим тени.

В кабинет начальника охраны научно-исследовательского комплекса вбежал запыхавшийся часовой и прямо с порога затараторил:

– Монстры… с неба свалились… стреляют гады… вышки горят… как об стену горох… наверное, щиты… мы собираемся эвакуироваться… фон Брандербах требует, чтобы все перестали шуметь…

– Рядовой, как ты разговариваешь со старшим по званию?! – возмутился начальник охраны. – Сейчас же доложить как положено!

Солдат щёлкнул каблуками, отдал честь и прокричал:

– Рядовой Хоккинс докладывает, сэр! В 23.00 у ворот появились шестеро неизвестных! Пропуск не предъявили, вместо этого стали стрелять по воротам! Караул открыл ответный огонь! Противнику удалось поджечь две наблюдательные вышки!

– Как это поджечь вышки? – удивился майор. – Они же стальные!

– Не знаю, сэр, но они горят синим пламенем! Можете сами посмотреть в окно!

Начальник охраны посмотрел в окно. Горели уже три вышки.

– Почему противник до сих пор не уничтожен? – удивился он. – Их же всего шестеро!

– Похоже, они используют какую-то защиту. Наши выстрелы не достигают цели. Мы оторвали от работы профессора фон Брандербаха и показали это ему. Он сказал что-то про субатомное энергетическое поле с односторонней поляризацией.

– Всё ясно, – кивнул начальник охраны, – плохо дело. Долго мы так не продержимся. Радист, вызвать авиаподдержку, цель мы подсветим инфракрасным лазером.

– Есть! Питон, Питон, я – Суслик. Как слышите? У нас затор, прошу выслать вантуз. Повторяю, прошу срочно выслать вантуз. Примерные координаты цели: квадрат А4, 220,158. Поторопитесь, у нас ситуация «кердык» четвёртого уровня.

– Говорит Питон, слышу Вас, Суслик. Приступаем к плану «Диарея». Вантуз прибудет в течение десяти минут.

С военного аэродрома, затерянного на просторах Техаса взлетели два истребителя F117A, спроектированных по технологии «Стеллс» и потому отличающихся отвратительной аэродинамикой. Они взяли курс в квадрат А4.

Проводив взглядом стартующие самолёты, круто уходящие в ночное небо, начальник аэродрома обратился к командиру авиазвена специального назначения «Летучие кошки» генералу Нокадзиме.

– Генерал, почему Вы послали всего два самолёта, ведь Суслик передал, что у них намечается «кердык» четвёртого уровня?

– Вы не знаете этих ребят. Они летали парой ещё во Вьетнаме. И каждый раз, когда их отправляли организовать авиаподдержку, они там устраивали такое, что наши ребята бежали впереди узкоглазых, не разбирая дороги.

– Что-то я начинаю беспокоиться за объект «Суслик»… – признался начальник аэродрома, получив такую характеристику на пилотов.

– Кстати, Вы знаете, почему последние полгода Вам запрещается присутствовать в диспетчерской вышке, во время посадки самолётов, возвращающихся из длительных перелётов?

– Нет. Я думал это какое-то суеверие…

– А вот и нет! Просто семь месяцев назад мои ребята, возвращаясь из дальнего полёта, перед посадкой решили сбросить дополнительные подкрыльевые топливные баки, чтобы те не портили аэродинамику. Но они не обратили внимания на то, что топливо всё это время расходовалось не из них, а из основных. И сбросили четыре бака, по пятьсот литров авиационного керосина в каждом. В итоге они умудрились взорвать диспетчерскую вышку и поджечь топливохранилище.

– Генерал, может Вам сто́ит отозвать ваших «кошек», я лучше пошлю нормальных пилотов. Глядишь, лаборатории уцелеют…

– Да не бойтесь Вы, цель им подсветят лазером. Бомбы у них планирующие, ракеты – с самонаведением. Попасть из такого оружия – плёвое дело. Надо быть настоящим асом, чтобы умудриться промазать в таких условиях.

Когда до цели оставались считанные километры, ведущий пары истребителей вышел на связь с ведомым.

– Летучий кот-2, говорит Летучий кот-1, как слышишь? Приём.

– Говорит Летучий кот-2. Слышу тебя плохо, мешает Linkin Park.

– Какой ещё Linkin Park?

– А?!!

– Я спрашиваю, какой, к чертям собачьим, Linkin Park?!

– В наушниках играет! Я CD-плеер с собой взял!

– Дебил!!! Выруби немедленно! Ты, что хочешь, чтобы генерал Нокадзима об этом узнал? Он же тебе выпустит кишки собственным антикварным самурайским мечом! Этот сумасшедший старикашка его всюду с собой таскает.

– О'кей, вырубил.

– Мы на расстоянии, допускающем обнаружение цели. Ты видишь цель?

– А как же! До фига целей. Только что мы прошли над каким-то заводом, справа по курсу железнодорожный мост, а вон там, по азимуту 275, похоже, крупное топливохранилище. Сто́ит бросить одну бомбу и всё взлетит на воздух!

– Придурок! Какой к дьяволу завод?! Мы же над своей территорией! Ты на инфракрасный сенсор лучше посмотри, нам должны подсветить цель лазером.

– Инфракрасный сенсор? А где это?

– В руководстве для чайников по вождению истребителей посмотри!

Второй самолёт немедленно свалился в штопор.

– Кретин! Не выпускай из рук штурвал!

Ведомый выровнялся у самой земли и начал снова набирать высоту.

– Нашёл, вот же он этот сенсор, прямо у меня перед носом. Надо было только HUD в другой режим перевести.

– Очень рад за тебя. Ну, как там с меткой цели?

– Есть, вижу её! Азимут 240. Дистанция 12 миль.

– О'кей, я её тоже вижу. Давай за мной, заходим на цель с северо-запада. И смотри не попади в мою реактивную струю.

Один за другим пройдя над целью, истребители выполнили боевой разворот и, снижаясь, ринулись в атаку.

«Летучие коты» оказались настоящими асами в понимании генерала Накодзимы. Несмотря на высокоточное оружие и лазерную подсветку цели, они умудрились не попасть в неё с двух первых заходов, и пошли на третий. К несчастью (а может и к счастью) именно в этот момент Старший Инквизитор заметил солдата на одной из уцелевших вышек, который и держал тот самый инфракрасный лазер, корректировавший бомбардировку, таким образом, чтобы лоб Старшего Инквизитора всё время находился в перекрестии прицела. Решив, что в него целятся из какого-то оружия, предводитель отряда центаврийцев вскинул свою пушку и не целясь выпалил в наглеца. Естественно он промазал, но солдат от испуга с воплем свалился с вышки, и луч вывалившегося у него из руки лазера упёрся в стену одного из лабораторных корпусов. На этот раз «Летучие коты» оказались на высоте, и все последние выпущенные ими боеприпасы сровняли с землёй это здание.

– Моя лаборатория! – вскричал профессор фон Брандербах, наблюдавший за сражением из приоткрытой двери бункера-бомбоубежища. – Моя экспериментальная установка! Ах вы гады, всё из-за вас! – Погрозил он кулаком в сторону пришельцев, всё ещё нерешительно топтавшихся у главных ворот.

Он скрылся на минуту в дверях бомбоубежища и вернулся обратно с громоздким аппаратом, напоминавшим десятилитровый термос с двумя рукоятками. Аппарат светился многочисленными лампочками и тихо гудел.

– Спасайся, кто может!!! – крикнул Грегори, заметив этот агрегат в руках профессора, – профессор собрался испытывать экспериментальный гравитационный коллапсар! – и захлопнул тяжёлую бронированную дверь убежища.

Таща за собой тяжёлый аппарат, профессор прошествовал к главным воротам, вышел через КПП, направил его на удивлённых центаврийцев и нажал на красную кнопку. Аппарат загудел громче. Вокруг центаврийцев что-то заколебалось. Казалось, что вокруг них сжимается прозрачная сфера. Через пару секунд от центаврийцев не осталось и мокрого места, и фон Брандербах с чувством выполненного долга выбросил аппарат и сел на землю. Он долго курил и смотрел, как догорают остатки его лаборатории.

Глава 8. Другое завтра

Адвокат Джек Уилсон в прекрасном настроении вошёл в свою квартиру. Субботнее утро выдалось на славу. В утренней корреспонденции совершенно не оказалось надоедливой рекламы центра коррекции фигуры и ускоренных курсов китайского языка. Погода была прекрасная, а значит, планы выехать на уикенд на новеньком Land Rover Discovery к горному озеру и порыбачить там в спокойной остановке оставались в силе. Из конторы не позвонили, значит, срочных дел не предвидится. Два дня полной свободы!

Он зашёл на кухню, погладил кота, поставил пиццу в микроволновку и стал собирать вещи. Затем извлёк рыболовные снасти из стенного шкафа, отнёс их в машину, стоявшую в многоэтажном паркинге по соседству, и сел завтракать.

Фрэнк Лузер проснулся и по привычке со злостью двинул кулаком по будильнику. Будить его в субботу утром, когда рано вставать ни к чему, – это неслыханная наглость! Однако, окончательно проснувшись, он понял, что звонит не будильник. Кто-то звонил во входную дверь. «Как же я ненавижу непрошеных гостей», – подумал Фрэнк. Матерясь, он вставил ноги в тёплые шлёпанцы, изображавшие кроликов (один чёрный, другой белый), надел халат и спустился вниз. Он открыл входную дверь и обнаружил там почтальона, который вручил ему срочную телеграмму и заставил его расписаться. Закрыв дверь, Фрэнк зажёг свет на первом этаже и прочёл послание.

Какая удача! Не зря он платит своим головорезам. Его ребята надрали жопу колумбийцам и вернули пять миллионов долларов, а ещё отобрали у тех весь товар. Теперь босс не пристрелит его, а может даже снова возьмёт в долю.

В дверь снова позвонили. Широко улыбаясь, Фрэнк распахнул дверь, готовый расцеловать утреннего гостя. За дверью оказался низкорослый китаец в чёрном плаще и тёмных очках.

– Привет от босса, свинья! – сказал он. – А это тебе подарочек!

Он вытащил руку из-за пазухи. В ней оказался пистолет с глушителем. Последовал тихий выстрел, и Фрэнк упал на землю. Выбросив пистолет, гость быстро направился вдоль по улице, на ходу снимая чёрные перчатки.

– Ну почему же я такой неувязок? – подумал Фрэнк, теряя сознание. – А ведь и правда – сегодня был последний срок. Но я думал, что сегодняшний день включительно…

Лейтенант Доули посмотрел в зеркало заднего вида своего «Хаммера». Сквозь облака пыли, которые оставлял за собой мчащийся по пустыне внедорожник, с трудом просматривался капот идущего следом грузовика с солдатами первого отделения и вооружением. Грузовик со вторым отделением и техникой связи немного отстал, но по рации его заверили, что у них всё в порядке, просто двигатель перегревается, и им пришлось снизить скорость.

«Вот ведь непруха, – подумал лейтенант. – Я, офицер, командир элитного подразделения спецназа, а меня и моих людей посылают охранять какую-то стройку в пустыне. Да кому она нужна!»

А вслух он сказал, в микрофон автомобильной радиостанции:

– Штаб, дайте мне подробную информацию об объекте, на который нас посылают. У кого мы будем находиться в подчинении, что там строится, и какие полномочия и обязанности будут у меня и моих людей?

– Слушайте, Доули, кончайте занудствовать, – ответил ему голос генерала Хогана, – это обычная командировка. Воспринимайте эту поездку как пикник на природе. Ну а по существу могу сказать следующее. Тут у нас вчера произошёл инцидент на объекте «Суслик», в результате которого был уничтожен один из лабораторных корпусов. Но правительство выделило дополнительные субсидии, и сейчас в пустыне строится новый полигон для того, чтобы всё-таки выполнить задуманный эксперимент и даже в более крупных масштабах. Заведовать всем этим будет крупный учёный – профессор фон Брандербах. К нему в подчинение Вы и направляетесь. Будете обеспечивать порядок на объекте.

– Понятно, конец связи, – ответил лейтенант, отключил рацию и закурил. Он заметил, что руки у него дрожат.

«Такое примитивное задание, а я так нервничаю…» – подумал лейтенант. – «Старею, наверное. И всё-таки, почему у меня такое нехорошее предчувствие?»